Правда космонавта Рюмина

Рассказывают, что прилетев с Леонидом Поповым в 1980 году на орбитальную станцию «Салют», Рюмин сходу продемонстрировал ошарашенным землянам… огурец, якобы выросший в невесомости. Как вскоре выяснилось, прорыв в космическом растениеводстве состоялся благодаря «контрабандно» завезенному овощу. То-то смеху было.

Вообще, Рюмин парадоксален, как ни посмотри. Есть мнение — нелюдим, труден в общении. И вместе с тем у него много друзей. Заместитель генерального конструктора Ракетно-космической корпорации «Энергия», Дважды Герой Советского Союза, бронзовый памятник при жизни, но, кажется, — ничуть не забронзовел, не вознесся над людьми. Свой. Мог стать мощной ракетой-носителем для родных чад, выведя их на высокие орбиты, но, опять же, не стал. Вика — школьный учитель, Вадим — мастер по изготовлению пресс-форм для ювелирных изделий, Евгения — финансовый менеджер. Правда, было дело, супруге Елене Владимировне как-то подсобил, разрешив слетать в космос. А сколько инженер и коллега Елена Кондакова доказывала, что справится, расшатывая железобетонную позицию мужа: «Космос — не женское дело!». И однажды Валерий Викторович сдался: «Лети!». Видимо, понял, что притяжение Космоса сильнее.

Притяжение Космоса

Когда Юрий Гагарин совершал свой исторический полет, Валерий Рюмин находился в танке — служил действительную в Азербайджане. Из танка небо просматривается плохо, но зато кабина такая же тесная, как в космическом корабле. Валерий уже тогда имел представление о ракетной технике, поскольку вырос в местности, где «на космос» работали очень многие. Он и сам успел до армии потрудиться токарем на одном из номерных заводов в подмосковном Калининграде, переименованном позднее в Королев. Город этот — тогда и сейчас — центр космической отрасли страны.

После армии была учеба в Московском лесотехническом институте по специальности «инженер-электрик», а потом — работа в Центральном конструкторском бюро экспериментального машиностроения (ЦКБЭМ), где многие годы под руководством С.П. Королева проектировались космические аппараты. Великого конструктора Рюмин уже не застал в живых (Королев умер в январе 1966 года), но дело его продолжил со всем пылом инженерной души. Поучаствовал, например, в создании пилотируемого корабля для облета Луны. К сожалению, после высадки в 1969-м американцев на спутнике Земли, эта тема потеряла в Советском Союзе актуальность.

Соревнование СССР и США развернулось в новом направлении — кто первый запустит орбитальную станцию?

— На создание новой машины требуется обычно 10 лет, — рассказывает Рюмин, — а мы сделали первый «Салют» за год и четыре месяца — по сути, «с нуля» и до пуска. Я считаю, темпы небывалые! Правда, корпус использовали уже готовый, который одна фирма из Реутова разрабатывала для военной космической станции. Наши умники придумали, что если взять корпус оттуда, начинить его системами «Союза», ну, еще кое-что доделать-приделать, то можно быстро собрать станцию и обогнать американцев. Но проблема в том, что наш тогдашний главный конструктор Мишин не очень дружил с реутовским начальником и был против совместной работы. Так умники наши выбрали момент, когда Мишин уехал в отпуск, и отправились на прием к Устинову, министру обороны и члену Политбюро ЦК КПСС. Вбросили ему эту идею. Устинов, конечно, за нее ухватился — как же, есть возможность обогнать американцев! Он был очень влиятельной фигурой, и когда Мишин вышел из отпуска, было уже практически готово соответствующее постановление правительства.

В конце декабря 1969 года ведущим конструктором новой станции назначили Юрия Семенова, а меня он к себе притянул заместителем в начале января 1970-го. Работали все, конечно, как негры. Я приходил на работу полдевятого, а домой возвращался в два ночи, и так каждый день. А когда станцию собирали на ЗИХе — заводе имени Хруничева, — то я там и ночевал в цеху сборочном, потому что машину делали без особых чертежей — так сказать, на коленке. Рабочему же надо нарисовать и доходчиво объяснить про любую деталюгу. Как зам. ведущего конструктора я должен был отвечать на все вопросы немедленно, что и делал. В апреле 1971-го наш «Салют» был выведен на орбиту.

Валерий Викторович не называет имен «умников», сообразивших, как натянуть нос американцам. То ли подзабыл, то ли в силу природной скромности. За первым «Салютом» последовали другие модификации корабля, потом был знаменитый орбитальный комплекс «Мир» и, наконец, МКС — международная космическая станция. Доскональное знание этой техники здорово поможет Рюмину, когда он сам отправится в космос.

Нестыковка на орбите

Космос грозно позвал 30 июня 1971-го… При посадке на Землю спускаемого аппарата «Союз-11» произошла разгерметизация кабины и весь экипаж в составе Георгия Добровольского, Владислава Волкова и Виктора Пацаева погиб. Потрясенный трагедией, Рюмин написал заявление о приеме в отряд космонавтов. Но пройдет еще шесть долгих лет, прежде чем бортинженер Валерий Рюмин совершит свой первый полет.

Этот старт едва не стал последним для него и напарника Владимира Коваленка. По программе полёта космический корабль «Союз-25» должен был состыковаться со станцией «Салют-6», но, как скупо сообщает Википедия, «из-за нештатного режима работы системы сближения стыковку осуществить не удалось и полёт был досрочно прекращён».

Рассказ Валерия Викторовича об этом эпизоде его космической биографии тоже немногословен:

— Ничего особенного. Был там один момент не очень хороший, когда мы на попытки стыковок израсходовали все топливо и надо было для посадки вскрывать резервную систему. Раньше ее никогда не вскрывали в космосе. На земле, когда перед полетом отрабатывалось это дело в барокамере, то каждое такое вскрытие кончалось взрывом. Коваленок об этом не знал… Но деваться было некуда — топливо-то израсходовали — пришлось рискнуть. Ну, нам повезло — ничего не взорвалось. (В этом месте Рюмин впервые за время нашей беседы как-то по-особенному рассмеялся — быстрым, глухим, рокочущим смехом)

— Видимо, это самый памятный, самый страшный момент в вашей жизни? — не удерживаюсь от банального вопроса.

— Не-ет. Бывает хуже. Вы знаете, когда летишь на четыре месяца, а через два дня садишься — это такой удар! Столько народа ведь работало на этот полет, и все неудачей кончилось… У меня таких ударов прежде не было никогда.

В истории мировой космонавтики случай с экипажем «Союза-25» можно сравнить, пожалуй, только с ЧП на американском «Аполлоне-13» в апреле 1970 года, когда из-за взрыва на корабле была сорвана лунная экспедиция и трое астронавтов с огромным трудом возвратились на Землю.

Удар судьбы не сломил ни Рюмина, ни Коваленка. После неудачной миссии 1977 года (хотя счастливое спасение трудно назвать полным провалом), оба еще не раз летали в космос. Владимир Коваленок — дважды. Валерий Рюмин — трижды, прожив на околоземной орбите в общей сложности 371 сутки 17 часов 44 минуты 45 секунд. Счет там идет на секунды.

Второй полет бортинженера Рюмина был плановым и продолжался с 25 февраля по 19 августа 1979 года. Вместе с Владимиром Ляховым он проведет на орбите рекордные 175 суток 35 минут 37 секунд.  Тогда же состоялся внеплановый выход Валерия Рюмина в открытый космос — первый и единственный в его трудовой биографии — почти полтора часа отцепляли они с Ляховым застрявшие в конструкциях «Салюта-6» антенны радиотелескопа. За успешное выполнение программы полета оба космонавта впоследствии будут удостоены звания Героев Советского Союза.

«Чужое» место

Третья экспедиция Рюмина на орбиту заслуживает отдельного рассказа. Собственно, не сама экспедиция, а то, каким образом он там оказался. Можно сказать, заняв чужое место.

Место освободилось в результате нелепой травмы, которую за три недели до старта получил бортинженер «Союза-32» Валентин Лебедев. Он должен был лететь на «Салют-6» вместе с Леонидом Поповым. Полетел Рюмин, хотя желающих заполнить «вакансию» хватало. Против Рюмина работало то, что он совсем недавно вернулся из космоса. Однако полученный на орбите бесценный опыт стал в конце концов и главным доводом в пользу Валерия Викторовича. Он вспоминает:

— Мне сначала руководитель группы гражданских космонавтов Алексей Елисеев предложили быть дублером. Но после успешного полета у меня, конечно, нос был кверху. «Не-е, Леш, — говорю — я готов лететь, а дублировать как-то уже не интересно». Когда я повторил это генеральному конструктору Глушко Валентину Петровичу, у того лицо вытянулось. «Ну, вы же только прилетели, — говорит, — а новый полет длинный опять. И зачем, Валерий Викторович, вам это нужно?». — Я свое: «Готов лететь, дублировать не буду!». В общем, уговорил.

Третий полет Рюмина продолжался 185 суток — с 9 апреля по 11 октября 1980 года. Кстати, это был тот самый полет, когда шутники продемонстрировали изумленным зрителям «космический» огурец. Понятно, что не за это космонавту вручат на Земле вторую Золотую Звезду Героя СССР. Плюс звезды Героя Венгерской Народной Республики, Героя Республики Куба и Героя Труда Социалистической Республики Вьетнам, поскольку представители этих стран также участвовали в программе орбитального полета.

— Но вы не ответили на вопрос генерального — «Зачем вам это было нужно?». Не наград же ради?

— Это трудно объяснить… Когда с парашютом прыгаешь, допустим. Первый раз страшно, второй, а потом прыгнул — быстро бежишь укладываешь парашют, еще раз прыгнул, и еще… Это как наркотик! Поэтому все космонавты и рвутся в полет, если такая возможность открывается. Хотя каждый понимает, что это дело опасное и может кончится трагически. Но так уж человек устроен — ничего не поделаешь.

Борьба за «Мир»

Видимо, этим загадочным устройством человека объясняется и четвертый «прыжок» Рюмина за пределы земной атмосферы. А совершил он его спустя 18 лет после отчисления по возрасту из отряда космонавтов. Тут уж явно пришлось воспользоваться служебным положением.

Шел 1997 год. В то время Валерий Викторович Рюмин был уже заместителем генерального конструктора РКК «Энергия», руководителем программ «Мир — НАСА» и «Мир — Шаттл» с российской стороны. Очень весомая фигура. 125 килограммов. 58 лет.

На земле как раз шла борьба за «Мир» — советско-российскую орбитальную станцию, которая пришла на смену первым «Салютам» и вот уже 11 лет бороздила просторы Вселенной. Боролись сторонники двух точек зрения: «за» сохранение станции и «против». Противники считали, что она выработала свой ресурс, а поддержание комплекса в рабочем состоянии слишком дорогое удовольствие. Эту позицию разделяли американцы, видевшие свой интерес в строительстве новой международной космической станции, МКС, где НАСА играло бы ведущую роль.

Валерий Рюмин принадлежал к лагерю сторонников «Мира». Поэтому искал и находил аргументы за сохранение станции. И однажды проникся идеей лично слетать на «Мир», чтобы провести там своего рода ревизию космического оборудования. Как ни странно, идея нашла поддержку начальства. Добро на полет дали и генеральный конструктор «Энергии» Юрий Семенов, и генеральный директор Роскосмоса Юрий Коптев. Правда, всех одолевало сомнение, что 58-летний Рюмин пройдет медицинскую комиссию и сбросит 25 кило лишнего веса. Предстояло ведь лететь на американском шаттле, а там ограничение по весу астронавтов 100 кг.

— Никто не верил, но я успешно прошел медкомиссию и вес сбросил, и даже курить бросил. В НАСА однозначно выступали против моего полета. Я был для американцев очень неудобной фигурой. Знали, что бьюсь и буду биться за «Мир». Долго не объявляли о составе экипажа, добиваясь моего отзыва. Коптев, спасибо ему, удержал позиции. В конце концов американцы отступили.

Полет Рюмина на «Мир» в составе экипажа астронавтов «Дискавери» состоялся 2-12 июня 1998 года.

— И что вы там увидели?

— Я увидел работоспособную станцию, которая могла летать еще лет 15. К сожалению, политики решили иначе…

23 марта 2001 года орбитальный комплекс «Мир» был затоплен в Тихом океане.

Космолет «Клипер» планировали строить в Комсомольске

Сегодня Валерий Рюмин является директором программы МКС от России, оставаясь при этом заместителем генерального конструктора корпорации «Энергия», отвечающим за перспективные программы развития. Разумеется, знает все о состоянии космической отрасли страны. И знание это, увы, не внушает оптимизма.

— Отстаем от американцев?

— Да. Американцы сейчас делают новый корабль «Орион» — что-то типа нашего «Союза», только побольше.  Они его сделают, конечно, но, я думаю, не в 2015 году, как обещают. В 15-м у них не получится, а в 17-м, наверное, получится. А у нас и в 17-м ничего не получится, потому что мы находимся в самом начале пути создания нового корабля. Когда проект «Клипер» закрыли, нам пришлось начинать все сначала. Создать «с нуля» новый корабль — это 10 лет. Хотя, конечно, начальники обещают делать быстрее, но нельзя же девять женских месяцев заменить девятью мужиками — правильно?

— Вы ведь тоже не последнюю скрипку в оркестре играете?

— Мы люди технические. Нам поручили делать эту машину — мы и делаем. Но мне как директору программы по созданию перспективного пилотируемого корабля нового поколения сам проект малоинтересен, потому что идет, по сути, повторение старого «Союза». Мне-то ладно, но, кажется, неинтересно и молодежи. Им бы сейчас что-то действительно новое типа «Клипера». Проект «Буран» уже не поднять, но «Клипер» — это реально. Несколько лет мы работали над ним, наладили хорошее взаимодействие с корпораций «Сухой»; вместе бы мы, конечно, сделали корабль.

Из Википедии: «Клипер»— многоцелевой пилотируемый многоразовый космический корабль, проектировавшийся в РКК «Энергия» с 2000 года на смену кораблям серии «Союз». В 2006 году по результатам конкурса проект был отправлен Роскосмосом формально на доработку, а затем остановлен в связи с прекращением конкурса.

Работа над «Клипером» стала одним из поводов для очередной поездки Рюмина на свою, если можно так сказать, историческую родину — в город Комсомольск-на-Амуре. Здесь он родился 16 августа 1939 года в семье авиастроителей (папа и мама трудились на местном авиационном заводе, который сегодня носит имя Юрия Гагарина). Незадолго до войны родители переехали в Подмосковье, поэтому Валерий Викторович в городе Юности и пожить-то не успел толком, год с небольшим… Пройдет много-много лет, прежде чем он вернется сюда — уже как герой космоса.

Комсомольчане, естественно, гордятся своим земляком. Рюмин — Почетный гражданин города, на одной из главных улиц установлен бронзовый бюст космонавта. На торжествах по случаю каких-то важных событий Рюмин — главный гость. Вот и последняя по времени поездка пришлась на 75-летие Комсомольска-на-Амуре. Про его впечатления от города чуть позже, а пока мысли вслух о наболевшем:

— Мы определенные надежды возлагали на авиационный завод имени Гагарина, рассматривая его как одну из площадок для строительства космического самолета «Клипер». В последний свой приезд в 2007 году я завод посмотрел еще раз. Конструкторское бюро оснащенное, современное, все условия есть для работы. Здесь делают истребитель пятого поколения и хороший гражданский самолет «Суперджет». Немного таких фирм осталось в России, способных хорошо работать. Но — не сложилось. Обидно.

— Как вы считаете, реально возобновить проект «Клипер» в будущем?
— Все реально! Но время-то идет, назад не вернешь.

Про космодром «Восточный» и пришельцев

— А почему вы против строительства космодрома «Восточный» в Амурской области? Для нас, дальневосточников, это престижно.

— Если бы мы делали «Клипер» — тут нет вопросов. Но мы делаем корабль типа «Союза». Этот космодром планируется расположить в таком месте, где в случае аварии корабля — на любом участке — спасение экипажа проблематично. Или он падает в тайгу или улетает в Тихий океан, где тоже отсутствуют средства спасения — у нас столько кораблей нет в морском флоте, чтобы расставить их ловить космонавтов. Это первое. Второе, какие же там деньги закопают?! Мне же деньги жалко народные. Ведь половину-то украдут, я же понимаю. А когда его сделают, космодром? И кто его будет делать? До сих пор не назначен руководитель, который бы отвечал за стройку головой. А если нет начальника, то и коллектива нет. Его же надо собирать. Я знаю, что когда в Байконуре строили старт под «Буран», то работали там приблизительно тысяч 30 народу. А сейчас кто будет строить — специалистов-то половины нет. Я так понимаю, что люди определенные в свое время обманули Путина относительно перспектив космодрома, а он на это клюнул. Вот говорят: первый пуск с космодрома должен быть в 2015 году. И мы подтверждаем — да-да, к 15-му году сделаем новый корабль, хотя космодром-то готов для него не будет. Идет надувательство — еще похлеще, чем в советское время было.

— С полетами на Луну и Марс то же самое?

— Конечно. Ничего же не делается. Никаких проектов по Луне нет и по Марсу. Я вообще не понимаю, зачем надо на Луну лететь, чего мы там забыли. Ничего там нет, нечего там делать. На Марс, я понимаю, было бы интересно — но пока мы не готовы к этому.

— Есть версия, что на Луне американцы встретили инопланетян и те им сказали: не суйтесь! А вам пришельцы не попадались в космосе?

— Да глупости это. Некоторые говорят, что американцы вообще на Луне не были, на киностудии все поснимали. Чушь собачья — американцы на Луне были, никаких инопланетян там не видели. И я не видел.

— Но должна же быть какая то светлая цель — не коммунизм, так хотя бы полет на Марс?

— Можно, конечно, дурить мозги народу. Но по мне — лучше говорить ему правду.

На родной земле

Правда Рюмина тяжелая, как его насупленный взгляд. И даже вспоминая о поездке в Комсомольск-на-Амуре, он первым делом рассказал о встреченных им на автотрассе Хабаровск — Комсомольск диких лесорубах. «У меня слезы навернулись, когда я увидел, сколько леса воруется…». К лесу у Валерия Викторовича особенное отношение — благо, что вырос в лесной местности, грибник, рыбак, да и закончил-то не простой вуз, а Лесотехнический.

По словам Рюмина, он много лет наблюдает за развитием родного Комсомольска и, в общем-то, переменами доволен. Считает, что есть в этом и заслуга мэра города Владимира Михалева, с которым очень давно знаком: «Хороший хозяин!». Положительно оценивает Валерий Викторович и деятельность руководителей края. В свое время довелось космонавту общаться и с Алексеем Черным, и с Виктором Ишаевым, а потом и с Вячеславом Шпортом.

— Губернатору Вячеславу Ивановичу Шпорту от меня одно пожелание — чтобы правил справедливо и делал все для процветания Хабаровского края, — говорит Рюмин немного с пафосом, но искренне. — А всем моим землякам — удачи! Надеюсь, что в отряде российских космонавтов когда-то вновь появятся дальневосточники. Это трудно, но возможно. Шанс есть у каждого.

Шанс есть у каждого

Напоследок — удивительная история, которая, ну никак не вяжется с внешностью и железным характером этого человека. Как раз про шанс, который есть у каждого.

Жила в городе Иваново девочка, по признанию многих — вундеркинд. Круглая отличница в школе, особенно преуспела в математике. В 15 лет стала студенткой местного вуза. Но трудновато ей жилось, потому что росла без отца в малообеспеченной семье. В 2002 году про Лену Ляленкову, так звали девочку, написала газета «Труд». Номер этой газеты попался на глаза заместителю генерального конструктора РКК «Энергия» Валерию Рюмину…

Рассказ Рюмина:

— Дома я своим говорю — смотрите, какая девочка симпатичная, талантливая, давайте ее позовем к себе жить, места на всех хватит. А я ректора МГУ Садовничего попрошу, чтобы он ее взял переводом на физмат. Мои говорят: ну, давай! Я связался с Леной и ее мамой — они согласились. Когда Лена приехала в Москву, повел ее к Виктору Ивановичу Садовничему. Он сам математик, поэтому они сразу нашли общий язык…

Вот так простая девочка из Иванова стала учиться в престижном вузе и жить в семье знаменитых космонавтов. История кончается хорошо: Лена получила диплом, поступила в аспирантуру, вышла замуж и живет теперь самостоятельно — в городе Долгопрудном.

…За окном московской квартиры Рюмина растет великолепный дуб. Валерий Викторович, собственно и выбрал здесь себе жилище 25 лет назад из-за этого самого дуба. Когда выходит на балкон, всегда им любуется. За четверть века дерево раздалось вширь и ввысь, покрывшись грубой морщинистой корой. Они очень похожи.

© Сергей АКУЛИЧ.
Фото автора.
31 августа 2011 г.